Вокзал
-Да-а-а уж, в склепе и то веселее, - согласно кивнула Теа, оглядывая пустынную площадь. В сумерках Зимний дворец выглядел ещё более завораживающим, а Александрийский столп ещё больше захватывал дух.  И будто бы слышен был смех, звук музыки и тихое шушуканье дам в пышных платьях. Хранительница тряхнула головой, отогнав наваждение, и окинула столп оценивающим взглядом.
-А вот возьму и слетаю, - сказала ангел, стаскивая с плеч плащ и кидая его Тефне. – Авось, кто пить бросит, кто курить, а кто ещё чего-нибудь.
Девушка расправила крылья, с которых тут же слетело парочка пёрышек, немного их размяла и, слегка оттолкнувшись ногами, взмыла вверх. Прохладный поток воздуха раскидал чёрные волосы, заставил на секунду прищуриться, Теа вдохнула полной грудью, хмыкнув в ответ на ахи-охи, доносящиеся снизу. Пару взмахов крыльями, и ангел уже стояла на краешке памятника, взирая сородичу в мраморное лицо. Она обошла скульптуру кругом, остановилась перед ней и присела в лёгком шутливом реверансе.
-Здрасте, - следом добавила хранительница, склонив голову к левому плечу. – А что, очень даже реалистично, - вынесла девушка вердикт, вновь обходя мраморного родственника кругом. – Только вот крылья маловаты, далеко не улетишь.
После долгого и тщательного изучения, Теа повернулась к скульптуре спиной и посмотрела вниз. От вспышек фотоаппаратов не было видно ничего в радиусе двух метров – немногочисленные туристы  столпились у подножия памятника и усердно щёлкали кнопками. Усмехнувшись, Теа напустила на лицо серьёзное выражение, приложила ладонь ко лбу и устремила взгляд к горизонту.
Ну всё, теперь пойдут слухи о неупокоенной душе Анастасии.  Или Татьяны. Или Александры, - заключила девушка, продолжая позировать для туристов. – Так, взлететь – взлетела.  Поздороваться - поздоровалась. А слезть-то теперь как?! Эти же проходу не дадут!
Ангел обречённо вздохнула, опустила руку и посмотрела на собравшийся внизу народ.
Вот тебе и урок, Теа, - досадливо подумала она, отсалютовав зевакам правой рукой. – Не будем выпендриваться. Спуститься, что ли, и почитать им лекции о аморальном поведении современного общества? Так, сказать же что-то надо…
Хранительница театрально откашлялась и, набрав в грудь побольше воздуха, громогласно произнесла:
-И вы, жадною толпой стоящие у трона,
Свободы, гения и славы палачи!
Таитесь вы под сению закона,
Пред вами суд и правда – всё молчи!

С ума сошла? У меня такой популярности лет триста не было! – хихикнула Теа и, продолжая позировать, то так, то эдак раскрыв крылья, и принимая позу великомученика. Зачитка Лермонтова произвела сильнейшее впечатление на туристов, толпа ошарашено смотрела на хранительницу и всё чаще щёлкала фотоаппаратами.
-Михаил Юрьевич?! – раздался из толпы нервный вопрос. Народ удивлённо покосился на вопрошавшего и, переведя взгляд на ангела, стал искать сходство девушки с великим поэтом. Девушку же этот вопрос вогнал в ступор, строки стихотворений застряли где-то в горле. Теа бросила такой гневный взгляд, что толпа невольно шарахнулась.
-Ну и кто такой умный?! – грозно произнесла ангел, уткнув руки в боки. Но тут же сменила гнев на милость, драматично прижала руку ко лбу, другую отставила в сторону и таки являла собой великомученицу.
-Я его безвинно убиенная дочь! – с надрывом  выкрикнула хранительница, косясь на совсем осоловевших туристов. Челюсти большей половины из них поползли вниз, другие же вновь хватились делать фотографии. Довольная произведённым эффектом, Теа прижала ладони к сердцу и, устремив мученический взгляд в небо, вновь заголосила:
-Люблю тебя, Петра творенье! Ой… В смысле, но есть и Божий суд, наперсники разврата! Э… Забыла я. В общем, расклад такой, - хранительница расправила крылья, спрыгнула вниз, описала пару кругов над туристами, которые тут же защёлкали фотоаппаратами, и присела на заборчик, ограждающий Александрийский столп. – Грешники вы все. И гореть вам в аду, если грехи свои не искупите и не встанете на путь истинный!
Что-то я заигралась… А и ладно, - Теа поднялась на ноги, величественным жестом велела толпе расступиться, что она и сделала.  Девушка направилась по образовавшемуся коридорчику к Теф, гордо вскинув голову, остановилась возле подруги и, вновь повернувшись к народу, вскинула руку вверх, словно призывая к вниманию.
-И помните, есть Божий суд! – проникновенно заверила ангел и сложила крылья. – Как тебе моё выступление? – поинтересовалась она уже у Тефны, задорно улыбнувшись, косясь на толпу, медленно, но верно обступавшую девушек вокруг.